Потом ты выйдешь замуж за инжэнера
Feb. 21st, 2012 10:56 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
orlovanatalyaПервый рабочий телефон на моем первом рабочем столе был задорного лягушачьего цвета, с белым диском, пузатый, как Черчилль. По черчиллю часто звонили женщины и просили позвать ВасильИваныча. Мне было семнадцать, ему было за пятьдесят, и мне казалось, что сорок девять из них он работает корреспондентом в нашей редакции. Десять месяцев из двенадцати он летал по городу в надвинутой на нос шляпе, в сером плаще-болонья с развевающимися от стремительной ходьбы полами, с фотоаппаратом на груди. Провинциальные дамочки млели, черчилль звонил. ВасильИваныч влетал в кабинет на мой зов, делал «книксен» лицом, и шептал в трубку «Аллеее…»
Звучали такие полу-диалоги (вторую прекрасную половину мне, конечно, не было слышно – все фразы принадлежат Ромео):
- Да, доброе утро. А кто это?
- Аааа, это ТЫ, как я рад!
- Да нет, не побеспокоила, хорошо, что позвонила!
- Почему не удивлен, я удивлен.
- Да, я понимаю, что мы давно не виделись. Но я все равно надеялся, что ты позвонишь, поэтому не удивился. Ну расскажи, как у тебя дела, что нового?
- Ничего нового? Мммм. А где ты сейчас живешь?
- Все там же? Мммм. А где сейчас работаешь?
- И работаешь все там же? Мммм. А как семья?
- Все еще одна? Отчего же, такая прекрасная женщина… Ну, не стоило, я не стою никаких жертв. Да, конечно, конечно, увидимся. Не знаю пока, когда, столько дел, столько дел. Я тебе позвоню. Как-нибудь позвоню. А номер… А, и номер все тот же. Хорошо, не грусти, позвоню.
Ромео опускал трубку и вздыхал: «Если б я только понял, кто это… Неудобно напрямую спросить»… И убегал выполнять норму строк и стрелять трешку в долг. У меня не брал – звал «наша юная пионэрка» или «мой юный коллэга». Долги он вписывал в блокнотик между заметками для репортажей, меня по молодости несовершеннолетних лет в списки кредиторов принципиально не включал.
- Знаешь, а Вася был очень красивый в молодости, - сказала корректор Зара, - и он образованный и добрый человек, всем готов помогать, везде у него друзья. Романтик. Даром что сильно пьющий. Между прочим, мне Фета открыл. Столько стихов наизусть знает. Дамы не могут устоять.
Увы, писал ВасильИваныч плохо, несмотря на доброту и знание русской поэзии. Из перлов запомнилось: "Теперь она передает девочкам-школьницам секреты женского мастерства" - про пожилую учительницу труда... Впрочем, его любили и ляпы прощали. И пристрастие к дешевым плодово-выгодным напиткам в редакции тоже не порицалось в силу всеобщности: вечерами народ дружно собирался под зеленой лампой редактора и даже в самые антиалкогольные времена потягивал «чай» из невключаемого электрического самовара, но днем мелькать перед посетителями в возбужденном состоянии было запрещено. За преступание временной черты ВасильИваныча разбирали на собраниях, как Афоню. Он делал очень озабоченный вид и книксен лицом, доставал свой блокнотик и конспектировал обличительную речь редактора.
- Успели записать, Василий Иванович? – ядовито интересовался редактор.
«Помедленнее, я записываю», - прыскала вся контора и ждала конца рабочего дня у самовара. Бегал за вином для «чая» всегда ВасильИваныч.
Я вздыхала и шла за свой ответсековский стол редактировать его писанину: «Вот если человек много читает Льва Толстого – он духовно растет. А если я каждый день читаю ВасильИваныча?.....»
Перед моим первым скоропостижным наивным замужеством ВасильИваныч – единственный – пытался меня отговорить. Пришел в кабинет, покрутил в руках черчилля, подергал себя за нос: «Мой юный коллега… Я тебе ничего не скажу, я тебя не встревожу ничуть… Может быть, ты немного торопишься? У тебя такое прекрасное будущее… Ты красивая, умная, особенная девушка, потом выйдешь замуж за инженэра...»
Потом - наступило, мой дорогой ВасильИваныч, через четверть века я вышла замуж за инженера.
Звучали такие полу-диалоги (вторую прекрасную половину мне, конечно, не было слышно – все фразы принадлежат Ромео):
- Да, доброе утро. А кто это?
- Аааа, это ТЫ, как я рад!
- Да нет, не побеспокоила, хорошо, что позвонила!
- Почему не удивлен, я удивлен.
- Да, я понимаю, что мы давно не виделись. Но я все равно надеялся, что ты позвонишь, поэтому не удивился. Ну расскажи, как у тебя дела, что нового?
- Ничего нового? Мммм. А где ты сейчас живешь?
- Все там же? Мммм. А где сейчас работаешь?
- И работаешь все там же? Мммм. А как семья?
- Все еще одна? Отчего же, такая прекрасная женщина… Ну, не стоило, я не стою никаких жертв. Да, конечно, конечно, увидимся. Не знаю пока, когда, столько дел, столько дел. Я тебе позвоню. Как-нибудь позвоню. А номер… А, и номер все тот же. Хорошо, не грусти, позвоню.
Ромео опускал трубку и вздыхал: «Если б я только понял, кто это… Неудобно напрямую спросить»… И убегал выполнять норму строк и стрелять трешку в долг. У меня не брал – звал «наша юная пионэрка» или «мой юный коллэга». Долги он вписывал в блокнотик между заметками для репортажей, меня по молодости несовершеннолетних лет в списки кредиторов принципиально не включал.
- Знаешь, а Вася был очень красивый в молодости, - сказала корректор Зара, - и он образованный и добрый человек, всем готов помогать, везде у него друзья. Романтик. Даром что сильно пьющий. Между прочим, мне Фета открыл. Столько стихов наизусть знает. Дамы не могут устоять.
Увы, писал ВасильИваныч плохо, несмотря на доброту и знание русской поэзии. Из перлов запомнилось: "Теперь она передает девочкам-школьницам секреты женского мастерства" - про пожилую учительницу труда... Впрочем, его любили и ляпы прощали. И пристрастие к дешевым плодово-выгодным напиткам в редакции тоже не порицалось в силу всеобщности: вечерами народ дружно собирался под зеленой лампой редактора и даже в самые антиалкогольные времена потягивал «чай» из невключаемого электрического самовара, но днем мелькать перед посетителями в возбужденном состоянии было запрещено. За преступание временной черты ВасильИваныча разбирали на собраниях, как Афоню. Он делал очень озабоченный вид и книксен лицом, доставал свой блокнотик и конспектировал обличительную речь редактора.
- Успели записать, Василий Иванович? – ядовито интересовался редактор.
«Помедленнее, я записываю», - прыскала вся контора и ждала конца рабочего дня у самовара. Бегал за вином для «чая» всегда ВасильИваныч.
Я вздыхала и шла за свой ответсековский стол редактировать его писанину: «Вот если человек много читает Льва Толстого – он духовно растет. А если я каждый день читаю ВасильИваныча?.....»
Перед моим первым скоропостижным наивным замужеством ВасильИваныч – единственный – пытался меня отговорить. Пришел в кабинет, покрутил в руках черчилля, подергал себя за нос: «Мой юный коллега… Я тебе ничего не скажу, я тебя не встревожу ничуть… Может быть, ты немного торопишься? У тебя такое прекрасное будущее… Ты красивая, умная, особенная девушка, потом выйдешь замуж за инженэра...»
Потом - наступило, мой дорогой ВасильИваныч, через четверть века я вышла замуж за инженера.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-09-17 12:35 pm (UTC)Ей-ей, никак не могу придумать похвалу Вам покрасивше, хотя и очень хочется.
no subject
Date: 2011-09-18 04:22 pm (UTC)а я его вроде помню
Date: 2012-03-22 11:07 am (UTC)Re: а я его вроде помню
Date: 2012-03-23 04:50 am (UTC)Времена меняютс и стандарты тоже
Date: 2012-09-09 11:24 am (UTC)Re: Времена меняютс и стандарты тоже
Date: 2012-09-09 03:12 pm (UTC)Re: Времена меняютс и стандарты тоже
Date: 2012-09-09 03:48 pm (UTC)