![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
orlovanatalyaЕсли в мире есть что-то вечное, то это лужа возле продуктового ларька на улице Народного Ополчения, где я сворачиваю от метро к дому. Она не пересыхает и заявляет о себе миру радужными переливами даже в тридцатиградусную жару. Она информативна: беглый народ, до глубокой ночи оторванный офисными заботами от материнского лона родного микрорайона, может узнать, чем кормились соотечественнники из ларька в течение прошедшего бодрого дня. Лужа стара, как пирамида Хеопса, но не незыблема - напротив, она дерзко изменчива. Вот, например, кофейная лужа, которую сестра моя Женька, прилетая из Владивостока, три-четыре раза в день наливает мне на скатерть на кухне, всегда имеет форму материка Африка. Наверно, Женька жила там в прошлой жизни, когда мы все еще были бандерлогами. Женька - она очень надежна: если уж берется заваривать кофе, то и лужу сварить не поленится. И, как заведено, старательно выполнит очертания.
А контуры ларьковой лужи - средство коммуникации. Она общается, волнуясь берегами. Судя по тому, что иногда она угодливо мимикрирует под форму черепа российского премьера, под флаг Гаити или под логотип автоконцерна Toyota, лужа имеет коллаборационистские склонности. Или, как минимум, читает те же ленты новостей в интернете, что и я.
А кроме лужи я вечного знаю немного. Мне очень хочется, чтобы мои родители были вечными, но я ж не утопистка, я понимаю, что нельзя надеяться, что они будут рядом со мной больше двухсот-трехсот лет.
Еще, наверное, вечна моя фамилия - если другие анкетные данные, в связи с уже почти неконтролируемой мной сменой городов, адресов, мужей и мест работы (возраст еще зачем-то все время меняется на n+1) я, махнув рукой, перестала старательно запоминать, то фамилия каким-то непостижимым образом кочует за мной по миру из паспорта в паспорт. Прижилась в далекий год, когда я, свежая, как маргаритка, в восемнадцать лет скоропостижно впервые вышла замуж, и терпит меня всю жизнь. Мне уж и самой неловко от такого консерватизма, пришлось на вопросы друзей придумать вариант ответа: мол, это моя торговая марка, хорошо узнаваемая лояльными работодателями. Многие верят.
А еще я точно знаю, что мужчина, автор только что скзанных им великих слов, которые наверняка разойдутся на цитаты "выключай нах ноутбук и спи давай, вставать скоро" - он тоже вечный. Вот сколько я буду жить, столько он и будет рядом. Как и положено вечному - оно никуда не девается.
А контуры ларьковой лужи - средство коммуникации. Она общается, волнуясь берегами. Судя по тому, что иногда она угодливо мимикрирует под форму черепа российского премьера, под флаг Гаити или под логотип автоконцерна Toyota, лужа имеет коллаборационистские склонности. Или, как минимум, читает те же ленты новостей в интернете, что и я.
А кроме лужи я вечного знаю немного. Мне очень хочется, чтобы мои родители были вечными, но я ж не утопистка, я понимаю, что нельзя надеяться, что они будут рядом со мной больше двухсот-трехсот лет.
Еще, наверное, вечна моя фамилия - если другие анкетные данные, в связи с уже почти неконтролируемой мной сменой городов, адресов, мужей и мест работы (возраст еще зачем-то все время меняется на n+1) я, махнув рукой, перестала старательно запоминать, то фамилия каким-то непостижимым образом кочует за мной по миру из паспорта в паспорт. Прижилась в далекий год, когда я, свежая, как маргаритка, в восемнадцать лет скоропостижно впервые вышла замуж, и терпит меня всю жизнь. Мне уж и самой неловко от такого консерватизма, пришлось на вопросы друзей придумать вариант ответа: мол, это моя торговая марка, хорошо узнаваемая лояльными работодателями. Многие верят.
А еще я точно знаю, что мужчина, автор только что скзанных им великих слов, которые наверняка разойдутся на цитаты "выключай нах ноутбук и спи давай, вставать скоро" - он тоже вечный. Вот сколько я буду жить, столько он и будет рядом. Как и положено вечному - оно никуда не девается.
