Профессор может и вприсядку

Некоторые профессоры – очень славные ребята. Я знаю как минимум десяток научных деятелей, с которыми вполне - и за жизнь, и по пиву, и матерную частушку про власть. Хотя большинство науковедов все же с катушек от зауми слетает. Не зря, наверно, говорят: ясно мыслишь – ясно излагаешь. У туповатых подростков под шапкой именно их ацццкий словарчег и тусуется. А у членов с корреспондентами в черепной коробке темы из монографий, параграфы, дискурсы, короче, нормального живого слова не откопаешь. Но, к счастью, не у всех. Вот жизнь опять свела с чудным дядькой. Известный востоковед, тюрколог. Столько почетных званий, что я все равно половину не вспомню, а в половине ошибусь: завотделом истории востока Института востоковедения, профессор, вице-президент общества востоковедов Российской академии наук и что-то там еще, еще и еще. Заслуженный деятель,  член-корреспондент,  автор публикаций, книг и учебников, почётный член всего, что имени Ататюрка на планете. При этом мне-то он, конечно, понравился, не поэтому, а потому что когда я его первый раз увидела перед вылетом одного важного сообщества на один турецкий слет, в отличие от остальных научно-сушеных делегатов, по виду только что проглотивших швабру, профессор был совершенно спокоен, весел, ироничен и слегка пьян. Закинутый за плечо галстук, пара-тройка восхитительных остроумных баек в кафешке в дьюти фри – я сползла от смеха под стол и там, под столом, хоть он и не догадывается, стала его верным другом навсегда.

 

Мне потом рассказали, что

( Read more... )

 

 

Профессор может и вприсядку

Некоторые профессоры – очень славные ребята. Я знаю как минимум десяток научных деятелей, с которыми вполне - и за жизнь, и по пиву, и матерную частушку про власть. Хотя большинство науковедов все же с катушек от зауми слетает. Не зря, наверно, говорят: ясно мыслишь – ясно излагаешь. У туповатых подростков под шапкой именно их ацццкий словарчег и тусуется. А у членов с корреспондентами в черепной коробке темы из монографий, параграфы, дискурсы, короче, нормального живого слова не откопаешь. Но, к счастью, не у всех. Вот жизнь опять свела с чудным дядькой. Известный востоковед, тюрколог. Столько почетных званий, что я все равно половину не вспомню, а в половине ошибусь: завотделом истории востока Института востоковедения, профессор, вице-президент общества востоковедов Российской академии наук и что-то там еще, еще и еще. Заслуженный деятель,  член-корреспондент,  автор публикаций, книг и учебников, почётный член всего, что имени Ататюрка на планете. При этом мне-то он, конечно, понравился, не поэтому, а потому что когда я его первый раз увидела перед вылетом одного важного сообщества на один турецкий слет, в отличие от остальных научно-сушеных делегатов, по виду только что проглотивших швабру, профессор был совершенно спокоен, весел, ироничен и слегка пьян. Закинутый за плечо галстук, пара-тройка восхитительных остроумных баек в кафешке в дьюти фри – я сползла от смеха под стол и там, под столом, хоть он и не догадывается, стала его верным другом навсегда.

 

Мне потом рассказали, что

( Read more... )