Аргентинское танго. Зима. Скрипки.
Dec. 9th, 2011 08:25 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
orlovanatalyaСнова слушала прекрасную скрипку Дмитрия Когана.
У нас с моей подругой Мур в портфолио – собрание топографически-блондинских историй. Однажды мы перепутали два театра Станиславского, и в оба нас пустили без билетов. А позавчера Мур заблудилась в поисках светской тусовки в ГУМе. Поэтому сегодня мы неслись по улице, сшибая прохожих – чтобы было время добраться до нужного места, если вдруг консерваторию с филармонией спутаем. В билеты, конечно, посмотрели только на входе.
Полный зал, музыкальные худенькие гардеробщицы не справлялись. Коган играл на легендарной скрипке «Ребрехт» Джузеппе Гварнери. Самая элегантная поп-классика: Витали, Моцарт, Боккерини, Тартини, Бах… Во втором отделении Когану дал передохнуть Игорь Федоров с кларнетом, умудрявшийся дирижировать оркестром, не поворачиваясь к нему лицом и не выпуская кларнета из рук. Юдина пела Царицу Ночи из «Волшебной флейты» и Розину из «Севильского цирюльника», а Пастер - романс из «Любовного напитка» Доницетти и арию из оперы «Турандот». Мне все время хотелось сказать: боже, и ведь ни разу не сфальшивил. Надо же, чтобы из живого человека получались такие звуки.
Мне кажется, у Когана даже по походке видно, что он сын и внук целых четырех музыкантов сразу и на сцене с шести лет. Скрипка у него под подбородком - как прилипшая. Когда он встает на сцене на цыпочки, тоже хочется вслед за ним то вытягиваться в струнку, то приседать, то пританцовывать в такт музыке.
Под занавес – шикарная фантазия на тему «Порги и Бесс» Гершвина. И, как всегда, несколько раз бисировали. Самые нетерпеливые занимали очередь к стройным гардеробщицам, а я опять покрывалась мурашками от Астора Пьяццоллы, и Мур кричала "Браво!" за венгерский танец. Видимо, это как духи: каждый отзывается на свои резонансные ноты и ароматы. Вроде мне мама на ночь аргентинских танго не пела (и неаргентинских тоже, и вообще не пела), но от Пьяцоллы струнка какая-то звенит. В левом ухе. И эпизод, когда оркестр ногами дробь отбивает, всегда жду с нетерпением – трам-пара-рам-бзденьк!
Из достижений: вчера нигде не заблудились (только места в ряду перепутали, но они сами виноваты - кто же за седьмым сзади шестое ставит?); один раз потеряли телефон, но сразу нашли; практичная Мур сразу запомнила, где буфет, и в очереди мы были вторыми. А еще в консерватории очень музыкальные урны для бумаги в туалете: они отбивают такой гулкий звон крышками, что дамы принимают его за второй звонок. Очередь быстрей рассасывается.
Чтоб вы знали: для упорных Коган, по сути, всегда играет вторую программу.
У нас с моей подругой Мур в портфолио – собрание топографически-блондинских историй. Однажды мы перепутали два театра Станиславского, и в оба нас пустили без билетов. А позавчера Мур заблудилась в поисках светской тусовки в ГУМе. Поэтому сегодня мы неслись по улице, сшибая прохожих – чтобы было время добраться до нужного места, если вдруг консерваторию с филармонией спутаем. В билеты, конечно, посмотрели только на входе.
Полный зал, музыкальные худенькие гардеробщицы не справлялись. Коган играл на легендарной скрипке «Ребрехт» Джузеппе Гварнери. Самая элегантная поп-классика: Витали, Моцарт, Боккерини, Тартини, Бах… Во втором отделении Когану дал передохнуть Игорь Федоров с кларнетом, умудрявшийся дирижировать оркестром, не поворачиваясь к нему лицом и не выпуская кларнета из рук. Юдина пела Царицу Ночи из «Волшебной флейты» и Розину из «Севильского цирюльника», а Пастер - романс из «Любовного напитка» Доницетти и арию из оперы «Турандот». Мне все время хотелось сказать: боже, и ведь ни разу не сфальшивил. Надо же, чтобы из живого человека получались такие звуки.
Мне кажется, у Когана даже по походке видно, что он сын и внук целых четырех музыкантов сразу и на сцене с шести лет. Скрипка у него под подбородком - как прилипшая. Когда он встает на сцене на цыпочки, тоже хочется вслед за ним то вытягиваться в струнку, то приседать, то пританцовывать в такт музыке.
Под занавес – шикарная фантазия на тему «Порги и Бесс» Гершвина. И, как всегда, несколько раз бисировали. Самые нетерпеливые занимали очередь к стройным гардеробщицам, а я опять покрывалась мурашками от Астора Пьяццоллы, и Мур кричала "Браво!" за венгерский танец. Видимо, это как духи: каждый отзывается на свои резонансные ноты и ароматы. Вроде мне мама на ночь аргентинских танго не пела (и неаргентинских тоже, и вообще не пела), но от Пьяцоллы струнка какая-то звенит. В левом ухе. И эпизод, когда оркестр ногами дробь отбивает, всегда жду с нетерпением – трам-пара-рам-бзденьк!
Из достижений: вчера нигде не заблудились (только места в ряду перепутали, но они сами виноваты - кто же за седьмым сзади шестое ставит?); один раз потеряли телефон, но сразу нашли; практичная Мур сразу запомнила, где буфет, и в очереди мы были вторыми. А еще в консерватории очень музыкальные урны для бумаги в туалете: они отбивают такой гулкий звон крышками, что дамы принимают его за второй звонок. Очередь быстрей рассасывается.
Чтоб вы знали: для упорных Коган, по сути, всегда играет вторую программу.
